Боль никога не уходит, теперь я знаю точно. Она даже не ослабевает. То, что оказывается присыпано пеплом прошедших годов, при прикосновении болит также, как прежде.
Наверное, я изменилась от всего этого. Я уже не способна искренне поверить в наивную сказку о свете и чистоте, я уже другая, чужая этому... Мои иллюзии, так тщательно создаваемые и трепетно оберегаемые, рушатся под малейшим напором жизни. Я уже не могу верить... в первую очередь, себе.
И, наверное, эта первая боль так и останется самой острой. Потому что она разрушила меня, разрушила мой мир, потому что я не была готова. Может ли такое повториться?
твердо знаю только то, что можно второй раз в жизни наступить на одни и те же грабли. А они сейчас лежат прямо передо мной. И я уверена, что если они сами не "сделают ноги", мне хватит безумства на них наступить. Пусть несерьезно, пусть шутя... но в глубине души я просто надеюсь, что больше не будет так больно, даже если все повторится.
Наверное, я изменилась от всего этого. Я уже не способна искренне поверить в наивную сказку о свете и чистоте, я уже другая, чужая этому... Мои иллюзии, так тщательно создаваемые и трепетно оберегаемые, рушатся под малейшим напором жизни. Я уже не могу верить... в первую очередь, себе.
И, наверное, эта первая боль так и останется самой острой. Потому что она разрушила меня, разрушила мой мир, потому что я не была готова. Может ли такое повториться?
твердо знаю только то, что можно второй раз в жизни наступить на одни и те же грабли. А они сейчас лежат прямо передо мной. И я уверена, что если они сами не "сделают ноги", мне хватит безумства на них наступить. Пусть несерьезно, пусть шутя... но в глубине души я просто надеюсь, что больше не будет так больно, даже если все повторится.